Лето прошло. Сборник

Что можно на это ответить? Жутко даже представить себе нас всех в родительской квартире. Еще жутче – если мама одряхлеет настолько, что не сможет жить на даче. Ира и не ждет отклика. Она спасительно меняет направление:

– Меня поражает, как они верят глупейшим теориям. Вот у нее на стене висит записка: «Только победа!» И ведь стукнет ей тридцать – она поймет, что записка не помогла. И книжки о том, как околпачивать мужчин, не помогли. И что она будет делать? Любовь ведь чудо, ее надо дождаться.

Понимает ли Ира, что ее саму посетила не любовь, а совпадение ее одиночества и терпимости с потребностью желчного человечка иметь рядом молчаливого слушателя?

Конечно же, Ира спрашивает о Кате, моей первой, «институтской», жене, которой я не простил глупую измену. Они перезваниваются и даже встречаются, поэтому Ира знает, что Катя предлагает мне съехаться, вернее, переехать к ней, в прекрасную двухкомнатную квартиру на Юго-Западе. Действительно, что мешает объединиться с вполне состоявшейся и состоятельной бездетной женщиной, которая меня по-прежнему любит? Тем более что изредка у нас случается «это». Но как я могу объяснить Ире, что Кате за пятьдесят! Что она, несмотря на дорогую одежду, – тетка, как и моя нынешняя жена. Поэтому я бубню в ответ, что встречаемся, что Катя по-прежнему хорошо зарабатывает, что я попросту ее недостоин. Умалчивая, что она перекрасилась и стала теткой-блондинкой. А еще я терпеть не могу, когда она гладит меня по голове и жалостливо приговаривает: «Какой ты был красивый!»