Стёжки-дорожки

– Я не знакомлюсь в поездах, если будете навязчивым, попрошу у проводника поменять вас с кем – нибудь местами.

– Я что багаж, менять меня? – Анатолий скинул пиджак так резко, будто это был скафандр, сдавивший тело. Подскочил. Дернул дверную ручку и вышел в вагонный коридор. – Ишь, барыня, выискалась, едрит твое на коляске.

– Деревенщина, – бросила она вслед колкость. – Дверь закройте за собой. Сквозит. Анатолий застыл у окна на ковровой красной дорожке напротив входа в купе.

– Пусть спесь подвыветрится. Кто из нас деревня, тут ещё нужно исследование провести. Говорят же, девушку легко вывезти из деревни, а вот деревню из девушки сложно.

– Хотели сказать из дедушки? – не унималась попутчица. Но голос смягчился. Анатолий сразу заметил. Не было ещё ни одной бабы на его веку, чтоб он подход к ней не нашёл. Но буркнул:

– То – то вы с мужем порознь живёте. Что в гости едете. Ни один нормальный мужик с такой грымзой не ужился бы. И, словно ожидая, что после этих слов в него что – нибудь да полетит, он резко закрыл дверь в купе. Сам поспешил в направлении купе проводника. Через полчаса Анатолий вернулся с подносом, на котором позвякивали граненые стаканы в резных подстаканниках из черненого металла. В центре пластикового подноса на салфетке гордо возлегала без обертки шоколадина. Раздетая донага. Мужчина гордо поставил перед Альбиной чай. Она спрятала улыбку, поправив выпавшую густую смоляную, как у молодки, прядь за ухо и вдохнула аромат. Бергамота и лимонной цедры. Сглотнула слюну.