Его заложница

– Ой, оставьте так, ей не привыкать быть обрызганной чем-то белым, – не удерживаюсь я. Да, это звучит пошло и грязно. Но я не умею держать язык за зубами. Особенно, когда сам кончал ей на грудь после того, как она у меня отсасывала.

– Арон! – взрывается Платон, поднимаясь со стула. – Извинись! – требует. Он возмужал. С такой женой-то быстро повзрослеешь.

– Ох, извините, госпожа Каретникова, не хотел вас обидеть, – наигранно произношу.

– Я уже давно Вертинская! – гордо заявляет она и хватает дочь, начиная отбирать у ребенка подаренную мной игрушку. Дура. Лерка плачет.

– Поверь мне, тебе осталось недолго позорить нашу фамилию, – отмахиваюсь я. – И отдай игрушку ребенку, Лера здесь ни при чём, – уже злюсь, встаю из-за стола и ухожу во двор.

Сажусь на диван в беседке, откидываюсь на спинку, прикуриваю сигарету, выпуская дым в небо. Ко мне подбегает белый лабрадор и ложится в ноги. Глажу пса, наблюдая, как Марьяна нервно бежит к машине, а за ней Платон с дочерью. Веселая семейка. Марьяна выказывает недовольство мужу, и он, на удивление, сквозь зубы приказывает ей закрыть рот.