Да – тогда и сейчас

Кейт широко раскрыла рот и высунула язык так сильно, как только могла.

– Ну, вроде ничего. – Лина убрала дочери волосы с лица и прижалась лбом к ее лбу, как делала, когда Кейт была маленькой. – Расстроилась из-за своего друга?

– В смысле?

– Боюсь, ему больше не разрешат с тобой играть, Кейти.

– Мы не играем, мама. Господи, мне же почти четырнадцать.

– Как бы то ни было, я уверена, что тебя к нему больше не подпустят. И ты держись от них подальше, ладно? Питер хороший мальчик, но от его семьи одни беды.

Ночью Кейт лежала на застеленной кровати и считала минуты. Натали и Сара жили в одной комнате с тех пор, как у них родилась беспокойная младшая сестренка. А что, если это было предопределено свыше, что отдельная комната досталась ей для того, чтобы они с Питером могли встретиться в эту ночь? – вдруг подумала Кейт.

Отец работал в вечернюю смену, значит, домой он придет не раньше часа ночи. В десять, когда сестры отправились наверх, Кейт уже была как на иголках. Ровно в одиннадцать закадровый смех из вечернего шоу, которое смотрела мама, оборвался и в доме воцарилась тишина. Кейт представила, что всего в пятидесяти футах от нее Питер делает то же самое: лежит и ждет. Если бы стены их домов расступились, они могли бы шагнуть навстречу друг другу. Скоро ее детство окончится, и хорошо – больше никто не сможет указывать ей, что можно, а чего нельзя, и Питеру тоже никто указывать не будет. Когда-нибудь они с Питером, сидя в ресторане и сделав заказ, будут вспоминать этот самый день как ни в чем не бывало. Раньше взрослая жизнь представлялась ей невероятно далекой, но теперь, когда часы наконец-то показали без двух двенадцать и Кейт надела кардиган поверх пижамы, будущее, казалось, было совсем рядом. И Кейт была готова к нему. Готовность переполняла ее, когда она на цыпочках спускалась по лестнице и бесшумно поворачивала ручку задней двери. Оказавшись на улице, Кейт со всех ног бросилась к соседнему дому, где ждал Питер.