Аукцион невинности. Двойная ставка

На шее несколько засосов, а может, это следы от пальцев, а вот на груди точно засосы, синяки на талии и бедрах. Снова всхлипываю, сдерживаю рвущееся из груди рыдание, зажимая рот рукой.

Не время для жалости, а так хочется, чтоб это кто-то сделал, хоть один человек кроме бабули прижал к себе, сказал, что он рядом, что он не оставит и не бросит. Но такого человека нет.

Включаю душ, встаю под горячий поток воды, пытаюсь расслабиться, но выходит плохо. Вспоминаю дочь, бедная моя девочка, я так люблю ее, с самых первых дней, как узнала, что беременна, я уже любила ее безгранично.

Она все, что у меня есть, самое светлое, доброе, чистое на этой планете, полной грязи, лжи и порока, в которую я сама залезла. Но синяки пройдут, память отодвигает в далекий уголок все воспоминания, а душу – с ней я как-то договорюсь.

Трясущимися руками взяла флакон с гелем, выдавила, нанесла на кожу. Между ног слишком влажно и скользко, начала смывать сперму, хорошо, хоть нет крови, он мог просто порвать меня там. Делаю все медленно, я сама сейчас словно в густом тумане, иду на ощупь и не знаю, куда выберусь, и что будет дальше.