Внебрачный ребенок

Роберт подвел меня к своей машине, открыл дверцу и усадил на пассажирское сиденье.

– Я… Меня ждет такси, – вдруг вспомнила я.

Как и предчувствовала, что этот день окажется для меня очень тяжелым, но даже представить не могла, что настолько.

Роберт повернул голову, увидел машину с шашечками неподалеку и, ничего не говоря, направился к таксисту, а спустя пять минут вернулся. Забрался на место водителя, включил двигатель, настроил климат-контроль, сделав воздух в салоне теплее. Расстегнул пальто, ослабил галстук и запрокинул голову назад, будто размышляя. Заметив, как бешено пульсировала вена на его шее, я заставила себя отвернуться к окну, а не разглядывать Шалимова.

– Я сейчас не в настроении говорить любезности.

Я мельком посмотрела на него.

– Всю эту боль, которая отражается сейчас в твоих глазах, я уже пережил. Что бы там между вами не произошло в прошлом – это не мое дело. Но если ты и в самом деле хочешь увидеть Дамиру, то возьми себя в руки. Мне достаточно причитаний со стороны матери. Поверь, внутри я истекаю кровью от сознания, что девочка будет расти без Кристины, – неожиданно признался Роберт. – Тем не менее, жизнь не кончается, а я привык жить настоящим. К Дамире я пущу тебя только при одном условии: ты вытрешь слезы с лица и постараешься не плакать. Ты сама мать, сомневаюсь, что при своем ребенке рыдаешь навзрыд? – он задержал на мне вопросительный взгляд, а я отрицательно покачала головой. Перед Сафиной я всегда сдерживалась, как бы плохо и тяжело иногда не приходилось. Я очень редко плакала, чтобы не расстраивать ребенка и не травмировать Мышке психику.