Раб Петров

– Почему… Почему он красный, когда вы рядом? – еле шевеля языком, спросил Андрюс.

Он не уточнил, что именно имел в виду, однако Гинтаре поняла.

– Я ведь другая; но другое не всегда означает зло.

Он хотел ещё что-то спросить, но девушка снова достала свою свирель и заиграла; полилась нежная, чуть печальная мелодия. Тилус громко мурчал, подпевая; «Как же складно у них выходит! – удивился про себя Андрюс. – Точно нарочно учились вместе играть».

Луна тихо подмигивала ему янтарными глазами.

Андрюс поднял голову; в утренних сумерках он разглядел чёрную воду озера и густую поросль черники там, где Гинтаре похоронила вчера убитую им волчицу. Гинтаре… Да где же она сама?

Он вскочил и огляделся.

– Госпожа Гинтаре!

Никто не отозвался – только рядом, почти под ногами, стрелой ринулась прочь блестящая чёрная змея с двумя жёлтыми пятнышками на шее.

Когда Андрюс добрался до дома, уже светало – и поэтому он не смог обмануть себя и притворится, что всё это ему померещилось… Над покрытыми сажей останками дома клубился тёмный, едкий дым, безобразно торчала уцелевшая труба, да кое-где сохранились балки. Приглушённо выли мать с Иевой, отец неподвижно стоял посреди двора; на его помертвевшем, разом состарившемся лице не было никаких чувств.