Остановка. Неслучившиеся истории. Сборник

Вёдра до краев не добирали – изомнется, усядется; слегка больше половины – и несли к машине, ссыпáли в ящики, осторожно разравнивали ребром ладони. Пили воду, потягивались, хрустя костями, а потом снова расходились.

Илья часто поглядывал на Валю. Она работала быстро, сосредоточенно, руки мелькали над травой, сдергивая ягоды, согнутые ноги делали мелкие шажки вперед, вперед. Трудолюбивая, умелая… Хотелось заглянуть в ее мысли, узнать, о чем в это время думает. Но почему-то Илья был уверен, что ни о чем не думает, просто собирает клубнику – одну, другую, сотую, пятисотую, а в голове темным-темно.

«Нет, так не может быть». И какой-то ехидный голос нашептывал: «Может, может». «Не может, – убеждал себя. – Это всё потому, что я отвык от нее и от всех, от этой жизни. Отрываюсь, и они мне кажутся такими… – Искал слово. – Бездушными. Рабочими механизмами».

И словно подтверждая, что они, его земляки, живущие здесь, бездушные механизмы, вспоминались проведенные среди них три недели. С Валей молчаливые прогулки, которые быстро стали тяготить, общение с родителями, но скупое, по делу, ни одного вопроса от сестры, как он там, в универе, как огромный город, рядом с которым живет, какой он вообще. Торопливый прием пищи под бубнящий телевизор, «спасибо» перед тем как встать из-за стола… А так – работа, работа, работа. Короткие реплики друг другу, какие наверняка произносят какие-нибудь каменщики, формовщики, трактористы, которых ничего друг с другом не связывает, кроме этой самой работы.