Прекрасные и обреченные. По эту сторону рая. Сборник

– Неужели? Может, поспорим?

– Ну уж это полная глупость.

– Разумеется, как же иначе. И все-таки держу пари, что в течение года ты непременно на ком-нибудь женишься.

Энтони с силой ударил мячом об пол, и девушка подумала, что сегодня он особенно красив. Вместо обычного меланхоличного выражения в темных глазах светилось оживление.

– Послушай, Джеральдин, – изрек он наконец, – во‐первых, нет на свете женщины, на которой бы мне хотелось жениться; во‐вторых, у меня не хватит денег, чтобы содержать нас двоих; в‐третьих, таким, как я, женитьба вообще решительно противопоказана; и наконец, в‐четвертых, одна мысль о ней вызывает у меня глубочайшее отвращение.

Но Джеральдин только с умудренным видом сощурила глаза и, цокнув в очередной раз языком, заявила, что ей надо торопиться, потому что уже очень поздно.

– Смотри же, позвони мне, – напомнила она, целуя Энтони на прощание. – В прошлый раз ты куда-то пропал на три недели.

– Непременно позвоню! – с жаром пообещал Энтони.

Закрыв за девушкой дверь, он вернулся в комнату и некоторое время стоял, погруженный в мысли, по-прежнему сжимая в руке теннисный мячик. Надвигалось очередное одиночество, один из периодов, когда Энтони бесцельно бродил по улицам или просто сидел подавленный за письменным столом и грыз карандаш. Это был уход в себя, не приносивший успокоения, неутоленная потребность выразить свои чувства, ощущение времени, проносящегося впустую мимо. Утешала лишь уверенность, что терять-то нечего, так как все усилия и достижения ничего не стоят.