Мама на Рождество

Ну, держись, несостоявшийся киднеппер, я сейчас вернусь, и руки у меня будут свободны, чтобы поймать тебя!

Эрика

Так, ладно. Надо просто дышать.

Спрятавшись ото всех, я прижимаюсь к колонне в оранжерее в глубине ресторана и зажмуриваюсь. Дышу глубоко и медленно, на четыре такта.

Он ведь не мог так посмотреть на меня. Он же ничего не обещал тем своим взглядом, правда? Скорее всего, моя больная фантазия все сама дорисовала.

Но как же горячо стало внизу живота и в позвоночнике. Щеки вспыхнули за секунду, как будто я уже была с ним в постели в самый разгар…

Нет-нет-нет, я не должна даже думать об этом. Киллиан – это заносчивый агрессивный придурок, который, не разобравшись, обвинил меня в краже ребенка. А потом, вместо благодарности снова назвал киднеппером. Пусть катится к черту!

Но тело само уже реагирует на него. Между ног так сладко ноет и становится так влажно… А сердце колотится, словно я марафон пробежала.

Шумно выдыхаю и широко улыбаюсь. Здесь, в темноте оранжереи, я могу себе это позволить, пока никто не видит. Так меня еще ни один мужчина не будоражил. Буквально до мурашек и совершенно неприличных мыслей, которые перебивают одна другую, не складываясь в четкую картинку. Позволяю себе пару минут постоять и просто хотеть то, чего не хотела… да, по большому счету, никогда.