Светорада Золотая

И все же Асмунду было не по себе, оттого что князь-кудесник не спешит исполнить обещание. Уже несколько дней миновало после обручения княжны и Игоря, а Олег только издали значительно поглядывает на хворого сына Эгиля. Асмунд понимал, что сейчас у Вещего много хлопот, однако в былые приезды, как бы ни был он загружен, всегда находил время навестить своего подопечного. А княжич уже несколько лет был его подопечным.

– Саид, – обратился юноша к сидевшему под стеной лекарю – рабу из агрян[65], – точно ли князь Олег дал понять, что навестит меня сегодня?

Смуглый худой Саид в синей чалме перестал перебирать четки и чуть кивнул. Он был нем: рабу незачем болтать, и его лишили языка.

Асмунд снова вздохнул так глубоко, что дрогнул огонек на толстой витой свече перед ним. Что ж, он подождет. Ибо если в княжиче еще оставалась надежда, что однажды он встанет на ноги, сможет ходить и даже вденет ногу в стремя, то эта надежда была связана только с князем-ведуном Олегом Вещим.

Горница Асмунда в высоком тереме была богатой, как и все в тереме его отца. Резьба на оконных наличниках, выскобленные до белизны половицы, на столе узорчатая скатерть, в углу высокое ложе, однако без перины, только доски под тонким покрывалом. Спать без перины Асмунду велел Олег, когда впервые пришел навестить мучавшегося от болей в спине княжича. Тогда же он подарил ему и немого лекаря Саида. Лекарь с тех пор постоянно растирал Асмунду спину и ноги, а еще вкалывал в ослабевшее тело тонкие иголки, что-то лопоча немыми устами, будто читая заклинания, потом опять растирал. И вот, когда этой зимой стал сходить снег, Асмунду стало казаться, что он чувствует уколы иголок лекаря, а по ночам иногда даже удавалось пошевелить пальцами ног. Саид тогда знаком велел княжичу начинать чуть приподниматься в кресле, но тот не мог решиться на это. Как же так, если Олег еще не снял своим чародейством немочь? Без приказа Вещего он ни за что не сможет подняться. И сразу же послал в Киев вестового с сообщением.