Вот теперь ты пожалеешь, Кулакова!

Северный Антон Дмитриевич.

Надо же!

– У вас очень красивая фамилия, – выдала вдохновенно, – вам идет.

– Знаю, – ноль эмоций, от бумаг даже не оторвался.

– Нет. Я серьезно. Вам очень-очень идет. Я, кстати, знавала вашего тезку. У нас в школе тоже был Антон Северный, представляете? Сущий кошмар, а не человек!

– Да вы что? – наконец, соизволил оторваться от бумаг и перевел на меня внимательный взгляд.

Я сразу как-то воодушевилась, перья распустила, в улыбке растеклась и продолжила его грузить подробностями своей школьной жизни:

– Здоровенный, толстенный, жуткий тип! Неопрятный! Вечно потный!

– Ничего себе! – сочувствующе покачал головой.

– Да! Он доводил учителей, конфликтовал почти со всем классом. Мне вообще прохода не давал!

– Уму непостижимо. Неужели такое бывает? – сокрушенно поцокал языком.

– Представьте себе, еще как бывает. Мне кажется, директор, учителя, да и все остальная школа перекрестились, когда он, наконец, ушел. Вообще не понятно, как продержался все одиннадцать классов.

Глаза у Антона Дмитриевича как-то особо свирепо сверкнули. Наверное, он тоже негодовал, что у него где-то бродит настолько бездарный тезка.