Светлое Средневековье. Новый взгляд на историю Европы V–XIV вв.

Но все эти версии недостаточно убедительны. Если присмотреться повнимательнее, мы увидим, что итальянцы, включая Данте, – продукт предыдущих времен, весьма «средневековых». Чума пришла потому, что между Азией и Европой существовали постоянные связи, которые устанавливались на протяжении столетий. Тюрки-османы – этот народ с богатейшей культурой – несли из Персии в Иберию конкурирующие идеи: от Священного Писания до Аристотеля. Благодаря тюркам по разным регионам распространялись предметы роскоши, философские учения и… бактерии. Французская революция состоялась только потому, что средневековые люди экспериментировали с демократией, пусть и в небольших масштабах, и имели долгую историю антиавторитарных восстаний. Народы, чума, искусство, правительства и войны – все это принадлежит средневековому миру.

Но если все эти события неразрывно связаны с тем, что происходило ранее, почему мы вообще считаем, что были какие-то Средние века? Ведь у истории нет ни отправной, ни конечной точки. Ясно то, что в XIV и XV веках люди, разочарованные политическим хаосом и войнами предыдущей эпохи, решили переосмыслить свой мир и связать его с античностью. Это была попытка порвать с предшествующим тысячелетием. На протяжении XVIII и XIX веков империалистические европейские державы занимались разработкой концепции нового мирового порядка. Интеллектуальная элита, предшественники ученых-медиевистов (и даже иногда – собственно ученые) пытались объяснить, почему белая кожа – современная концепция, хотя и со средневековыми корнями – оправдывает их господство в мире. Они опирались на идею протонаций, учитывая как исторические связи с Грецией и Римом, так и самобытные традиции средневековых государств. Эти мыслители использовали вымысел о Европе, выдуманную концепцию «западной цивилизации» как нить, связывающую воедино современный мир. Глядя вовне, они видели варварство. Вглядываясь в прошлое средневековой и классической Европы, они представляли, что видят такие же белые лица, как у них самих. Но это, конечно, было ошибочное представление.