Сон в тысячу лет

Стены широкого коридора украшали, будто на выставке, цветастые кимоно. Розовые, голубые, белые, расшитые серебром и золотом, без узоров и с целыми сюжетными картинами. Акира шёл вперёд, не обращая внимания на богатые одежды, а Мико восхищённо вертела головой. На некоторых кимоно она разглядела пятна крови, дыры и потёртости – они что, кому-то принадлежали? Другие казались новенькими, только что отшитыми. За коридором последовала комната, тоже полная одежд. Кимоно в ней висели на стенах и вешалках, на столах лежали аккуратно сложенные оби самых разных цветов. Мико провела пальцами по ряду шёлковых рукавов. Будь здесь Хотару – умерла бы от счастья и точно перемерила бы каждую вещь. Она обожала наряжаться, и ей всё было к лицу. К семнадцати годам мама насобирала сестре внушительное приданое, которое, к безутешному горю Хотару, пришлось распродать, чтобы пережить голодные зимы после смерти родителей. У Мико же было лишь одно праздничное кимоно, подаренное отцом. Родители не покупали новых, а Мико и не просила, делая вид, что равнодушна к подобным девичьим радостям, – да и все понимали, что как Мико ни наряжай – лица не спрятать за красивым платьем и замужества ей всё равно не видать.