Тьма после рассвета

– А что не так с характером? – живо поинтересовался Гордеев.

– Напористости нет, наглости, уверенности. Настя у меня тихая, скромная девочка, которая больше всего на свете боится, что сделает что-нибудь не так и старшие будут ругать, – улыбнулся Леонид Петрович. – Разве таким людям можно идти в опера?

– Таким – нельзя, – согласился Виктор.

От горячего душа поверхность зеркала запотела, пришлось протирать стекло краем полотенца, чтобы побриться. Виктор Гордеев смотрел на свои упругие круглые щеки и привычно думал: «Хорошо бы, конечно, сбросить вес. Зато бриться удобно…»

В дверь ванной осторожно постучали.

– Витя, можно войти? – послышался голос жены.

Он отодвинул задвижку и вернулся к бритью.

– Что, Надюша?

– Хоть поговорю с тобой, а то ведь другого времени не бывает, приходишь, когда я сплю, а по утрам торопишься, – улыбнулась Надя. – Мальчишки скоро тебя в лицо узнавать перестанут, будут чисто теоретически знать, что у них есть отец.

– Ну, не преувеличивай, иногда я по вечерам бываю дома.