Десятый самозванец

– Дак ведь, как хочешь, – усмехнулся тот. – Ежели, что, так меня и на эту ночь хватит…

– Ну, тогда я лучше у крестного заночую, – шутливо замахала баба руками. – Ты ж меня так заездил, что впору отмокать идти… А тетка Настя, давно просит придти. Говорит, скучно ей. Крестный-то – то в приказе, то у государя, во дворце, а она – все одна да одна. Старухи-приживалки, что у нее обитают, надоели, грит, хуже горькой редьки. Со мной-то, она хоть лясы поточит… Ну, а ты, на девок-то себя не трать. Завтра приду, дак и… тогось, значит… Иди – Коску подними.

Конюхов, которого Тимофей с большим трудом разбудил, опять был с похмелья. С ненавистью глядя на миску с кашей, Костка сказал:

– Эх, щас бы мне, да водочки чарочку…

– Так опохмелишься, дак и опять – цельный день будешь пелиться, – ответила Танька, но, загремев посудой, поставила перед мужиком кружку с бражкой. – На вот, выпей. Но, больше не проси, не дам.

Костка, не ожидавший такой щедрости, опешил, но жадно ухватился за края кружки. Выпив и, слегка подождав, пока живительная влага не начнет залечивать вчерашние раны, посмотрел на хозяев счастливым взглядом и высказал: «Ух ты, словно боженька босичком прошел!», за что тотчас же получил от Таньки полотенцем по башке.