Мой друг – домовой

– Готово, барин.

– Золотце, – ответил я и указал рукой на раковину. – А теперь мыться!

– Да вот еще… – возмутился было дух. Я цыкнул на него, открыл кран и горячей водой принялся смывать с себя грязь. Наф, проворчав что-то ругательное, все же присоединился ко мне. Он влез на свой ящичек и, намыливая свои мохнатые ладошки, не переставая косился на таинственный ящик.

После отмывания рук, преимущественно Нафаниных, мы уселись в спальне, предварительно вооружившись инструментом. Старый замок подался под кусачками и развалился на две аккуратные половинки. Затаив дыхание, я осторожно открыл ящик.

Внутри лежала шкатулка и пожелтевшие бумаги, обернутые тканью. Нафаня, обычно раздающий всюду свои комментарии, сейчас задумчиво молчал, поглаживая соску. Хмыкнув, я вытащил шкатулку. Открыть ее не получилось. Пришлось взять находку с собой, чтобы на кухне аккуратно подцепить замок изнутри ножом. Нафаня же уселся на пол и подтянул к себе бумаги.

Нож помог. С тихим щелчком замок открылся, а я, не веря, протер глаза. Внутри аккуратными столбиками лежали монетки из желтого металла. Покрутив одну в руках, я ужаснулся. Золото! И николаевский профиль на «орле». «Это же целое состояние» – подумал я. И с диким криком кинулся в комнату: