Побег куманики

– А если он прилетит? – Я выдергивал руку и упирался как мог.

– Не прилетит! – Брат мотал головой. – На закате они обычно заняты. Письма разносят. На закате у почтовых ангелов самая работа. У нас есть час на пересменку. А через час я сюда вернусь, честное слово!

И он вернулся. Я точно знаю, я ночью заходил в его комнату, там никого не было, только одеяло свернутое – мой брат уважал традиции и все делал правильно, даже из дому сбегал, как в книжке. Оставляя чучелко.

Дома мне здорово попало, и с тех пор я старался приходить до заката, хотя не был уверен – и это меня мучило, – что ангел не прилетит во время смены караула. Отпечаток на песке давно стерся, но я помнил это место и время от времени подрисовывал палочкой круглый, размашистый контур. А потом лето кончилось, мы уехали в город, а потом папа умер.

Спустя десять лет я вернулся на озеро – до Аникщяй на пыльном автобусе и потом минут сорок пешком, – но на пляже, на том самом месте, сидели тетки в сарафанах и смеялись над лысым загорелым спутником, который стоял на камне на одной ноге, изображая цаплю или еще какую-то птицу, у теток блестели красные лица, и рты были красные, и в них дрожали красные языки. На газете перед тетками стояла бутылка толстого стекла и лежала полумертвая рыба. Рыба тоже дрожала – зазубренным хвостом, почти незаметно. Нечего было и думать, что ангел решится заглянуть сюда в ближайшие сто тысяч лет. Я бы на его месте не заглянул.