Кислород

Лаура остается Лаурой, она неподражаема. Впервые я увидел ее на фотографии: следствию надо было удостовериться, что я не замешан в деле, что я действительно ничего не знал о похищениях. Я долго всматривался в это лицо, даже не слышал вопросов, которые мне задавали. Травма была еще слишком свежа, я горстями глотал транквилизаторы. Глаза в глаза с этой девушкой, всего на год-два моложе меня. Больше всего меня поразила ее улыбка: едва заметная тень в уголках рта. Кто-то обессмертил ее в этой фотографии на паспорт. Рядом со мной сидел старый адвокат Мартини, который помнил меня младенцем. При очередном вопросе, оставшемся без ответа, он произнес: «Господа, возможно, мой клиент…» В этот момент я потерял сознание.

Мартини держал меня в курсе всех событий. «Только не читайте газеты, – повторял он. – И не вздумайте включать телевизор». Я даже не мог удрать на край света: в моих показаниях полиция надеялась найти зацепку, которая позволила бы следствию выйти из тупика. Я не присутствовал на судебных заседаниях – не хотел, чтобы мою физиономию растиражировали бульварные газеты; еще раньше я закрыл свои аккаунты в социальных сетях, иначе меня сожрали бы живьем. Но, главное, я не мог представить себе, что увижу отца на скамье подсудимых, словно подручного какого-нибудь босса мафии.