Чувства под запретом

Булавин ставит на стол передо мной чашку кофе и четыре пирожных.

– Не знал какие ты любишь, – заявляет он видя мой удивленный взгляд.

– Мог бы спросить, я же здесь была, – напоминаю я.

– Не хотел отвлекать тебя от разговора. Я думал, что стажировка уже закончилась.

Я закатываю глаза и шиплю ему в лицо:

– Представь себе, некоторые работают не только ради галочки в зачетке. Есть такие люди, которым нужны деньги, прикинь? И они ради этого готовы даже работать. Не все могут похвастаться богатыми родителями с платиновыми кредитками.

Александр стойко выдерживает мою тираду, даже бровью не ведет… и от этого я почему-то раздражаюсь еще больше. Особенно когда он спрашивает как ни в чем ни бывало:

– Где ты работаешь? Тебе нравится?

Нравится ли мне? Наверное да, хотя иногда наскучивает составлять договоры по шаблону, но это часть профессии, через которую всем надо пройти. Никто не пустит пятикурсницу в зал суда, будь она хоть трижды лучшей студенткой ВУЗа. Но Булавину об этом рассказывать смысла нет, такие как он не поймут каково это – радоваться такому малому успеху. Для них предметом гордости может послужить только почетная должность главного юриста в родительской конторе.