Шатун

– Вынужден вас огорчить, Руслан Владимирович. Князь Ростовцев известный мот и бонвиван, так что наличие у него незаконнорожденного сына никого в свете не удивит, – усмехнулся штабс-капитан. – Да и вообще, в свете нашем всякое случается. Иной раз послушаешь, и ушам собственным не веришь. Так что есть над чем подумать, – закончил он и, изящно поклонившись, направился в дом.

Штабс-капитан с казаками уехали, оставив раненого на попечение знахарки. А Шатун, уйдя на задний двор, опустился на колоду для рубки дров и попытался собрать в кучу судорожно разбегавшиеся мысли. Все чувства словно атрофировались, а в душе поселилась глухая, тоскливая пустота. Он и раньше догадывался, что оказался в месте, где не все ладно, но чтоб настолько…

Вздрогнув всем телом, Руслан поднялся и, перемахнув плетень, направился к ручью. Что он хотел там найти, лейтенант и сам не понимал. Просто шел куда глаза глядят. Оказавшись у бочажка, где обычно набирал воду, Шатун наткнулся взглядом на огромный раскидистый дуб и, постояв перед ним, с неожиданной силой всадил кулак в морщинистую кору громадного дерева. Рыча, словно зверь, он молотил по стволу, не чувствуя боли в разбитых кулаках и уже не осознавая, что происходит. В себя его привел усталый, негромкий голос знахарки: