Механические птицы не поют

– Вы не правы, фройляйн Честейн… Простите, но вы… вы верите в Спящего?

– Нет, – спокойнее ответила Эльстер, делая глоток.

– Простите, фройляйн Честейн, но тогда вы не знаете… Наш настоятель, патер Штольц… он известный исследователь, этик… занимался проблемой… «пташек». Он не раз ходил по их… туда, где они…

– По борделям, – подсказала Эльстер.

– Да, да, вы правы, фройляйн Честейн. По… по борделям. Ходил бы и по домам с Соловьями… Но домой его никто не пускал. Вы знаете, Соловьи стоят больших денег, а условия договора обязуют прятать их от посторонних… – голос Бекки становился уверенней. – Но в бордели пускают всех желающих. Не подумайте, патер Штольц… приличный человек. Он… святой человек.

– Что святой забыл в борделях?

Уолтер незаметно тронул Эльстер за руку. Но она будто не заметила, не сводя с Бекки тяжелого золотого взгляда.

– Он хотел доказать, что у тех, кто уподоблен людям… есть душа, – сказала Бекка и, наконец, подняла взгляд.

– Душа?! – расхохоталась Эльстер, и Уолтер заметил, как в ее глазах блеснули слезы. – Душа, только подумайте! У механических потаскух есть душа! Как же тогда, по мнению вашего патера Штольца, оправдать то, что происходит с теми, у кого есть душа?!