Механические птицы не поют

– Неужели кого-то не бодрит твой щебет по утрам, милая? – улыбнулся он, снимая очки.

Василика звонко чмокнула его в щеку и проскользнула на кухню. Уолтер, вздохнув, встал за стойку и включил небольшую печку под медным подносом, полным песка.

Он помнил женщину, научившую его так варить кофе. Ее звали Атаро. Она служила в доме его отца – единственная горничная, вместо кружевных наколок носившая на голове яркий, красно-желтый тюрбан со своей родины. У нее была кожа цвета горького шоколада, самые белые глаза и зубы из всех, что он когда-либо видел, и самый громкий смех. Она говорила, что варить кофе – колдовство. И что если не разбудить живущих в порошке духов, можно просто вылить чашку на пол.

Уолтер улыбался, ставя в нагретый песок большие медные джезвы.

Здесь тоже любили кофе. И умели ценить разбуженных духов.

– Уолтер, твою мать, я что, еще с вечера не протрезвела или я правда вижу твою сияющую рожу за этой стойкой с утра? – прохрипела высокая, черноволосая женщина, садясь за стойку.

– Моя обожаемая Зэла, твой голос подобен пению райской птицы в ветвях цветущего персика рано утром, когда… – с радостью включился он в их обычную игру.