В теле победителя

– Вот и славно, – ответил дед, продолжив шагать. А я шёл следом и почти физически ощущал пульсирующие где-то внутри бурные эмоции Эльфина, которые азбукой Морзе отбивали: “Спасибо, господин Макс!”. Правда, он отчего-то не решался ничего говорить: лишь шёл и, уже не скрываясь, улыбался. Было в этой улыбке нечто, заставляющее поверить в настоящее волшебство. Не в то, что с потоками ревущего пламени и молний, а в то, которое творит чудеса. Не было никаких сомнений: скоро поправится тётя Зефира, а ещё скоро найдётся мать Эльфина, и у неё всё будет хорошо.

Сердце в груди Эльфина то и дело ёкало в надежде на то, что чудеса не перестанут случаться.

Он даже боялся подумать о том, что у него теперь снова появилась семья. Боялся, что, если произнесёт это вслух, всё тут же прекратится и окажется сном. Лучше вот так: молчать, держа радость в себе, борясь с упрямо растягивающимися губами, и порой хлюпать носом, пытаясь удержать предательские радостные слёзы. Возможно, Гордор тоже всё понимал, потому что держался немного впереди и не оборачивался, хоть и не ускорял шаг.