Настройщик

30 ноября 1886

Дорогая Катерина!

Вот уже пять дней, как я покинул Лондон. Прости, что я не написал тебе раньше, но после Марселя наша первая почтовая стоянка только в Александрии, и я решил, что лучше подождать, чем отправлять тебе письмо, в котором были бы сплошь старые мысли.

Моя милая, возлюбленная Катерина, просто не знаю, как рассказать тебе о последних нескольких днях! Ты и представить себе не можешь, как бы я хотел, чтобы ты отправилась в это путешествие вместе со мной и могла своими глазами увидеть все, что вижу я! Лишь вчера утром по правому борту показалась новая земля, и я спросил одного из матросов, что это. “Африка”, – ответил он, и, кажется, мой вопрос весьма удивил его. Конечно, я почувствовал себя глупо, но я был просто не в состоянии скрыть свое возбуждение. Этот мир кажется одновременно таким маленьким и таким беспредельным.

Я хочу написать о многом, но в первую очередь позволь рассказать о нашем путешествии до этого момента, начиная с того, как мы попрощались. Путь от Лондона до Кале оказался небогат на события. Туман был очень густой и редко расступался настолько, чтобы мы могли разглядеть что-либо, кроме воды. Этот отрезок занял всего несколько часов. В Кале мы прибыли ночью, и нас отвезли на железнодорожный вокзал, где мы сели на поезд в Париж. Ты знаешь, как я всегда мечтал посетить дом, где жил Себастьян Эрар. Но не успели мы приехать, как уже были в другом поезде, идущем на юг. Франция – действительно очень красивая страна, мы проезжали мимо золотых пастбищ, виноградников и даже целых полей лаванды (из которой делают знаменитые духи – обещаю привезти их тебе, когда вернусь). Что до самих французов, здесь у меня не столько добрых слов, ибо ни один из местных жителей, с которыми мне довелось пообщаться, ничего не слышал ни об Эраре, ни о mйcanisme а йtrier[5], величайшем изобретении Эрара. В ответ на мои вопросы они глядели на меня как на сумасшедшего.