Испытание

– Времени для чего? – спрашиваю я и смотрю на Байрона, который достает из кармана свой телефон.

– Мы должны сообщить родителям Луки, – отвечает он, прокручивая записную книжку своего телефона. – Его надо похоронить в течение двадцати четырех часов.

– В течение двадцати четырех часов? – повторяю я. – По-моему, это очень скоро.

– Да, очень, – соглашается Мекай. – Но, если за это время он не будет погребен в их фамильной крипте, его тело распадется.

От жестокости этого ответа – от жестокости этого мира – у меня перехватывает дыхание.

Разумеется, в конце концов мы все обращаемся в прах, но как ужасно, что это должно произойти так быстро. Возможно, даже до того, как родители Луки смогут добраться сюда, чтобы увидеть его. И уж точно до того, как мы сможем по-настоящему осознать, что его больше нет.

До того, как мы по-настоящему попрощаемся с ним.

– Байрон прав, – тихо произносит Мэйси. – Родители Луки заслуживают, чтобы им дали возможность попрощаться с ним.

– Конечно, они этого заслуживают. Но мы не можем дать им такую возможность, – говорит Хадсон таким тоном, что следующее за его словами молчание походит на пульсирующую рану.