Сумасшедший декабрь

– Матери нет, а ты не переживай, я не пропаду. На отца плевать… – огрызаюсь я. – Переживёт.

– Ну зачем ты так говоришь?

– Закрыли тему. Есть хочу. Очень соскучился по твоей еде, – сажусь за стойку.

– Конечно, солянка свежая, – Люба наливает мне тарелку наваристого супа. Пахнет обалденно. – Сметанка домашняя, – ставит на стол соусник. – И гренки тоже сама делала, как ты любишь.

Киваю в знак благодарности, потому что уже все жую, наслаждаясь долгожданной домашней едой.

– Блинчики с мясом будешь?

– Конечно, буду, я все буду.

Люба кидается греть мне блинчики.

– Женюсь на тебе, – шучу я.

– Не мели ерунды! – отмахивается от меня женщина.

– А что, современные девушки не умеют так готовить.

– Приведешь свою девушку ко мне, я научу.

– И учиться они тоже не хотят, – цокаю я.

– Искать надо лучше, а не кидаться на внешность, – отмахивается Люба. – Девки сейчас – сплошные клоны с губами, как вареники, и бровями нарисованными. Такие все цацы, а сами не знают, как к плите подойти. Брезгуют они, всем прислугу им подавай, и дитя тоже прислуга нянчить будет, а потом удивляются, почему дети такие бездушные, – заводится женщина.