Грех и шоколад

Вопрос только – станет ли он выяснять? И если да, то что же такое во мне вызвало столь жесткую реакцию? Я – никто, а тут – Дикий Запад Сан-Франциско. Если он действительно такой уж важный тип, то мог бы просто переехать меня и продолжать движение. Но – остановиться, выследить меня, как добычу, а потом отпустить… не так ли кот играет с едой?

У меня не было никаких иллюзий относительно своего места в данной пищевой цепочке. И теперь он знает, как меня найти.

– Как прошел день? – спросил Фрэнк, когда я вставляла ключ в замок своей входной двери. Редеющие волосы, зачесанные поперек, плохо скрывали его розоватую лысину. Поджатые губы Фрэнка с вечно опущенными уголками выглядели не более чем тонкой полоской; водянисто-голубые глаза обрамляла дряблая кожа.

Я привалилась к двери; настроения выслушивать пустую болтовню Фрэнка у меня определенно не было.

– На самом деле довольно хреново, – я вытерла со лба влагу. Вокруг нас клубился и кипел туман. Август – один из худших месяцев в Сан-Франциско. Валенс, Полубог, стоящий на вершине нашего магистрата, умеет управлять погодой, но абсолютно не заботится о двойных и не-магических зонах.