Зимний сад
– Ваша мама сломается без меня, – сказал он, с трудом выговаривая каждое слово.
– Я о ней позабочусь, пап, обещаю, – с дрожью в голосе ответила Мередит. – Ты же знаешь, что позабочусь.
– Она не сможет пережить это снова… Пообещайте, что поможете ей.
Он закрыл глаза и тяжело вздохнул. Ему было все труднее дышать.
– Что именно пережить? – спросила Нина.
– Угомонись, Опра! – взъярилась Мередит. – Отстань от него. Пусть поспит.
– Но он же сказал…
– Он сказал, что нам нужно помогать маме. Будто об этом надо просить. – Мередит стала возиться с папиными одеялами и взбивать подушки, точно квалифицированная медсестра.
Нина понимала: если Мередит пытается занять руки, значит, ей страшно. Скоро она захочет ото всех убежать.
– Не уходи, – сказала Нина. – Нам с тобой надо поговорить…
– Не могу, – ответила Мередит. – Работу не поставишь на паузу, просто захотев. Вернусь через час.
И она ушла.
Нина машинально достала камеру и принялась снимать – для себя, не собираясь никому показывать снимки. Когда она навела камеру на папино бледное лицо, слезы, которые она уже не могла сдержать, затуманили взгляд, превратив фигуру отца в сероватое пятно на фоне огромной деревянной кровати с балдахином. Она хотела было сказать: Я люблю тебя, пап, но слова застряли в горле.