Мойры сплели свои нити

Однако Гектор не решился – отпустил свою добычу. Распечатал пакет с едой. Катя достала пачку антибактериальных салфеток, протерла руки от архивной пыли, вручила салфетку Гектору. Они сдвинули дела и занялись круассанами и сэндвичами, запивая их минералкой из одной бутылки. Из горла.

Затем вернулись к чтению.

Кипа проверенных уголовных дел медленно, но неуклонно росла. За окном уже багровел закат. День клонился к вечеру, когда они закончили и с толстыми однотомниками. Однако впереди их ждала гора тоненьких папок. Катя пока не знала, что это – либо приостановленные по каким-то причинам дела, либо другие висяки, где расследование заглохло, либо что-то еще.

Рубленые раны лица… Женщина, связанная бельевой веревкой… Убийца, ее муж, задержан…

Пожар… деревянный сельский дом с террасой сгорел дотла…

Теги все повторялись, вводные совпадали, однако не приближались ни на йоту к картине, описанной тромбонистом Зарецким в его странном состоянии шока после удара молнии. Катя уже всерьез сомневалась – не призрак ли они ищут на пожелтевших страницах? Гектор убежден, что парень что-то видел. Но даже если это правда, совпадала ли картина в реальности с его описанием? Вчера в больнице он сказал им, что ничего не помнит. Но они все равно упорно ищут, копаются в ворохе жутких фотографий с мест старых происшествий, где изуродованные тела, сожженные трупы, хаос, смерть…