Наш дом – СССР

– Накорми свою пигалицу, а сама перебьешься, поняла меня? – уже знакомый голос, Марины кажется, звучал требовательно.

Затем я услышал, как хлопнула дверь, скрип, а затем глухой удар. Решившись, я перегнулся вниз, оказавшись чуть выше окна, но ничего не увидел, темно там. Хотя нет, что это, свечка, что ли? Я разглядел одинокий огонек в глубине маленькой каморки, а рядом с ним, на полу, сидели мои девочки. Как сразу не прыгнул внутрь, не знаю, а желание было. Оконная рама не имела петель, оно было глухим, с четырьмя маленькими стеклами, вынуть их аккуратно можно только изнутри. Встать ниже окна было некуда, ну вот совсем, а попасть внутрь мне нужно. Достав нож, осторожно тянусь к стеклу в надежде постучать по нему, но тут замечаю движение внутри и сжимаюсь, как пружина. Катя. Она заметила меня и подошла. Лицо все в слезах, глаза краснющие, представляю, как они обе напуганы.

– Молчи и слушай. Главное, не дай Аленке говорить, как хочешь, иди, а затем вернись сюда, быстрее.

Катя так же молча вернулась к дочери, разговора я не слышал, но жена вернулась очень быстро. Просунув в разбитое стекло нож, еле дотянулся, объяснил, что нужно вытащить штапик или, если его нет, гвоздики.