Лживая правда

Мать никак не реагировала на появление Дилана до тех пор, пока он не сказал:

– Мама, я принес ужин.

– Что там у тебя?

– Курица.

– Сейчас приду.

Мать потянулась за ходунками, и Дилан пододвинул их, после чего помог ей встать с кровати и пройти на кухню.

– Марки! – окликнул он, накрыв на стол. – Иди есть!

Марки встала с дивана и направилась к столу, не отрывая глаз от телевизора.

– Ой! – вскрикнула она, налетев на угол стола.

Дилан фыркнул.

– Дилан, не смейся над ней. Она этого не любит.

– Марки знает, что я ни за что на свете не стану смеяться над ней.

Когда они разобрали по тарелкам курицу и картошку, мать сложила руки на груди и прочитала молитву, закончив ее, как всегда, словами:

– И да будет благословен наш папа, который знает, что мы его любим и скоро увидимся с ним.

Когда Дилан был маленьким, это «скоро увидимся с ним» очень его беспокоило. Мать что-то знала о том, когда смерть придет за ними, или же психическое расстройство не позволяло ей принять то, что ее мужа больше нет?

После ужина Марки снова растянулась на диване, со смехом наблюдая за тем, как на экране мультяшная акула гоняется за собакой. Мать Дилана приняла таблетки, которые замедляли приступы шизофрении, но нагоняли на нее сонливость, и вскоре из спальни уже доносился ее храп. Заглянув к ней, Дилан вернулся к сестре.