Чувства наизнанку

– А-а? – вздрагиваю всем телом и разлепляю я глаза, осоловело смотря по сторонам и решительно не понимая, что происходит.

– Бэ! – рычит Ковалёва.

– Ты на кой, спрашивается, разбудила меня, женщина? Мы что горим? – бухчу я, переворачивая подушку прохладной стороной, а потом снова заваливаюсь на нее и блаженно выдыхаю.

Так по кайфу! Прохладно…

Ведь тело странно ломит и вообще в комнате что-то неприлично жарковато.

– Вот так значит? Я ее тут от кошмаров спасла, а она морду воротит, неблагодарная…

– Кошмаров? – приоткрыла я один глаз.

– Кошмаров!

– Какая содержательная беседа у нас с тобой выходит с утра пораньше, но давай перенесем её на более позднее время, – снова пытаюсь ухватить дрему за хвост.

– Кошмаров, Тань, – бухтит Нинка и я прямо вижу, как она обиженно дует губы.

Снова открываю глаза и точно – сидит, словно надутый ребенок, хорохорится.

– Ну чё там? – сдаюсь я и переворачиваюсь на спину.

– Чё, чё… Стонала, будто тебя режут и все повторяла как заведенная: «Марк, не надо. Марк, отпусти…».