Одиночка. Честь и кровь: Жизнь сильнее смерти. Честь и кровь. Кровавая вира

– Хочешь всю оставшуюся жизнь евнухом ходить?

Почувствовав боль, мужик замер, таращась в темноту.

– Я сейчас кляп выну и стану вопросы задавать. Не станешь отвечать, буду от тебя по куску отрезать. Вздумаешь орать, естество под корень отхвачу. Все понял?

Мужик настороженно кивнул. Елисей, выдернув кляп, второй рукой прижал еще один кинжал к его горлу, одновременно добавляя нажима первым кинжалом.

– Уй, больно! – зашипел мужик.

– Потерпишь. Где добытое хранишь? И не говори мне, что все ворованное не тебе сносят. Я уже три дня за твоими шестерками приглядываю.

– Ты хоть понимаешь, что потом будет? – помолчав, угрюмо прохрипел мужик.

– Ничего не будет. Если тебе легче станет, ты у меня не первый такой. Так что лучше скажи все сам. Не испытывай судьбу. У меня еще никто промолчать не сумел, – равнодушно усмехнулся Елисей, старательно следя, чтобы в голосе не мелькнуло ни одной эмоции.

Именно такие, холодные, равнодушные голоса и пугают больше всего. Таким, как этот мужик, повидавшим на своем веку всякое и всяких, лучше всего было понятно, что шутки кончились и резать его будут всерьез. Невольно вздрогнув, мужик попытался напрячь плечи и руки, пробуя веревку на прочность, но Елисей, ожидавший чего-то подобного, усилил нажим сразу двух кинжалов, негромко предупредив: