Последний выпуск

Хлоя тоже извлекает пользу из его взносов в общее хранилище. Ей не нужно экономить силу. Она машинально закрывается щитом, когда испытывает беспокойство. Если на нее набрасывается злыдень, Хлоя, конечно, должна, не растерявшись, найти нужное заклинание, но она может не бояться, что маны не хватит. При поступлении в школу она принесла с собой сумку, полную полезных волшебных вещиц, а также унаследовала массивный сундук, который ньюйоркцы в течение ста лет набивали всяким ценным барахлом (что-то они приносили из дому, что-то изготовляли в школе). И все эти вещи они могли оставить, уходя, потому что, выбравшись из Шоломанчи, отправлялись домой, в один из богатейших анклавов мира. И в большинстве случаев они таки выбирались, потому что в выпускном зале окружали себя пушечным мясом – вкусными неудачниками.

Я не в силах об этом забыть, общаясь с Хлоей. Ну… честно говоря, иногда я об этом забываю – но не хочу забывать. В глубине души я жалею, что Хлоя перестала вести себя мерзко – тогда я могла бы и дальше грубить в ответ. По-моему, просто нечестно иметь настоящих друзей, которым нет дела до того, какая ты богатая и сколько у тебя маны – а кроме друзей иметь еще и ману, и деньги, и стоящих по стойке смирно лизоблюдов. Но каждый раз, когда меня посещает эта странная и злая мысль, я словно ловлю мамин взгляд, полный нежности и сострадания, и чувствую себя червяком. Неудивительно, что в присутствии Хлои я непрерывно перехожу от спокойствия к подозрениям, от обиды к сознанию собственного ничтожества и так далее.