Сценарии судьбы Тонечки Морозовой

Насте вдруг стало очень страшно. За нее, за мать.

Она же ничего не умеет, только бумажки писать дурацкие!..

…Бумажки. Дурацкие бумажки. Она умеет писать дурацкие бумажки!

– Вот, готово! Где принтер?

– Да вон, за вами!..

Принтер загудел, из него полезли листы – дурацкие бумажки.

Герман взял один, взглянул и скомандовал:

– Повторим сцену в новой редакции. Да?

– Да! – закричали со всех сторон.

И вновь суета, беготня, люди с пенопластом.

– Тишина на площадке, моторы идут!..

Настя коротко вздохнула и вытерла пот, вдруг поливший в глаза. Те двое в наступившей отчаянной тишине заговорили снова:

Он: Ты что, тогда залетела?!

Она: кивает.

Он: И мне не сказала?!

Она: Ну, не сказала! Я решила, аборт делать ни за что не стану!

Он: Дура! Какой аборт?! Ты все врешь!

Она: Да не вру я, можешь проверить!

– Стоп, снято!..

Никто не шевелился и не двигался.

Неподвижны люди со щитами из пенопласта. Неподвижен оператор в своей железной корзине. Неподвижны артисты с листочками в руках. Оказывается, заклятье на замок Спящей красавицы очень легко наложить снова и снова – сколько угодно раз…