Сахар и золото

– Николай, – выдохнула она, – давай. Поторопись…

«Да, точно. Прямо сейчас, или я издохну к чертям собачьим…».

Я толкнулся в нее, и глаза прикрылись сами собой. Уткнувшись в девичью шею, я утонул в ощущении окутавшего меня тепла. Моя потребность в этой девушке, невероятно сильное желание походило на жесткую зависимость. Фиона превратилась в наркотик, в котором я остро нуждался. И эта ее сущность, жизненная сила или костный мозг – как бы оно ни называлось, заглушало хаос людских эмоций, который постоянно бушевал во мне. Находясь вот так рядом с Фионой, внутри нее, соприкасаясь кожей, при каждом поцелуе ловя ее дыхание, чувствуя обхватившие меня жар и влажность, то, как она сжимается вокруг моего члена… я наконец-то обрел покой.

– Это, – рыкнул я, – это просто…

– Да, – вторила Фиона, – это…

Входя в нее быстро и жестко, не испытывал ничего, кроме неистового желания и безумного голода. Я жаждал покоя, однако принимал этот дар почти принудительно. Слегка прижавшись губами к ее губам, я поцеловал Фиону и постарался немного замедлиться, чтобы не причинить ей боль или не напугать. Но Фиона… черт возьми, эта девушка брала все, что я предлагал, и просила больше. Она царапала мою спину, талию и задницу, глубоко впиваясь ногтями в кожу. Я с легкостью держал Фиону на весу, как будто она ничего не весит. Она же настолько крепко обхватила меня ногами, словно не собиралась отпускать. И я этого тоже не хотел.