Разрушительная любовь

– А зачем мне фотографии?

Я не поняла, шутит он или нет. Наверное, нет. Алекс не шутил, не считая того единственного раза у него в машине несколько дней назад.

– Для воспоминаний, – ответила я, словно объясняя простейшее понятие маленькому ребенку. – Чтобы помнить людей и события.

– Для этого мне фотографии не нужны. Воспоминания хранятся здесь, – Алекс постучал себя по лбу.

– Любые воспоминания тускнеют. Фотографии – нет.

Во всяком случае, цифровые.

– Не у меня, – он поставил пустой стакан на столик, его взгляд потемнел. – У меня превосходная память.

Я не удержалась и фыркнула.

– Кто-то высокого мнения о себе.

Это спровоцировало тень ухмылки.

– Я не хвастаюсь. У меня гипертимезия. Исключительная автобиографическая память. Погугли.

Я замерла. Такого я не ожидала.

– У тебя фотографическая память?

– Нет, это разные вещи. Люди с фотографической памятью запоминают детали увиденной картины. Люди с гипертимезией помнят почти всю собственную жизнь. Каждый разговор, каждую деталь, каждую эмоцию, – нефритовые глаза Алекса превратились в изумруды, темные и угрожающие, – хотят они того или нет.