Низвержение Света

Не исключением был и вечно хмельной владелец постоялого двора, где он остановился. Хозяина пугал этот неулыбчивый и неразговорчивый старик в безупречно белых одеяниях, но тот платил за комнату золотом – и потому мужчина терпеливо дожидался, когда гость подлечит свою простуду и отчалит восвояси.

– Вам стало лучше, господин? – вежливо уточнил трактирщик, когда Арай на нетвердых ногах спускался по лестнице.

Ответа не последовало – по мнению хозяина, старик был туг на ухо, поскольку чаще всего вообще не слышал, когда к нему обращались. Но трактирщик вздрогнул от его вида: ноги его гостя отчего-то были босы, а лицо так осунулось, будто бы постоялец вот-вот двинет кони. А ведь он даже на трапезы не спускался! Неужто три дня пролежал там без крошки хлеба во рту? Но единственное, о чем он просил, докидывая золотую монету сверху платы, – чтобы его не тревожили…

– Господин, прикажете подать обед? – хозяин решил проявить еще каплю сострадания.

Старик снова его не расслышал.

Араю было тяжело двигаться, жар иногда ненадолго спадал, но потом заново охватывал все тело. Целительская медитация совсем не помогала – знак сделал свое грязное дело, и теперь его магический резерв серьезно истощен. Ему пришлось вспомнить, что обычные люди лечат простуду травяными смесями, какие можно купить в любой аптекарской лавке. За смесями он кое-как и плелся. И, конечно, за обувью – к прошлой больше нельзя прикасаться, поэтому он ее сжег в железном тазу. Открыл маленькое окошко, чтобы проветрить комнату, и пошел за собственным исцелением – во всех смыслах этого слова.