Сводные, (не) любимые

– Тимофей, пожалуйста, не делай этого, – прошептала она. – Если дело, только во мне, то я готова убраться из стаи от вашего отца. Я готова уйти. Только не надо. Прошу! – Она даже руки в умоляющем жесте перед собой сомкнула, окончательно повергая меня в ступор. Моя гордая мама готова поступиться своим благополучием ради этого мужчины. Нашим благополучием? И благополучием своего нерождённого ребенка от истинного?

– Прекрати Сили, – недовольно рыкнул Николай. – Я не позволю тебе уйти. И мы это уже обговаривали и не раз. – Он перевел взгляд опять на сына, и добавил: – Хочешь, чтобы я попросил прощения за мать? Хорошо, я прошу у тебя прощения. Я виноват, что не уследил. Виноват, что позволял ей слишком много пить. Виноват, что она не хотела спокойной жизни и постоянно искала приключений. Виноват, что позволял ей гулять со всякой швалью. Надо было закрыть её в комнате, привязать к кровати, и никуда не пускать. Ах да, я уже так делал. Но ты ведь и сам помнишь к чему привели эти действия? Помнишь ведь сынок? Но я всё равно прошу у тебя за это прощения. Ведь тогда бы она не погибла в автокатастрофе, пьяная с очередным своим обнаркоманиным любовником, при этом подставив всю стаю. Ведь нам тогда пришлось выплатить огромную сумму штрафа. Те самые деньги, что я откладывал на закупку расходников для производства. И мне пришлось залезать в долги. – Он говорил эти предложения спокойно. Без каких-либо эмоций. Но я видела, что каждая им сказанная фраза правда. Потому что плечи, что Тимофея, что Никиты опускаются. А Николай продолжил: – Но, но если это вызов, то я его принимаю. Твоё решение сын.