Утопленница

Так что я должна внимательно за этим следить.

И тщательно подбирать слова.

По сути, я очень быстро (и неожиданно) пришла к пониманию того, что пытаюсь рассказывать свою историю на языке, который мне приходится изобретать по ходу дела. Если я буду слишком ленива, положившись на то, что кто-то другой расскажет мою историю – некий совершенно посторонний человек, – это будет выглядеть нелепо. Я буду дрожать от ужаса или сгорать от смущения, слушая этот рассказ в чужой интерпретации. Либо ужас со смущением настолько меня одолеют, что я сама брошу в итоге эту затею. Тогда я спрячу рукопись с рассказом в чемодане под кроватью, так и не добравшись до места, которое станет концом истории. Нет, скорее не концом, а всего лишь последней страницей, поставив на которой точку, я перестану делиться событиями своей жизни.

Нужно быть очень внимательной, как меня просила Розмари. Я должна остановиться и сделать небольшой шаг назад.

В тот день, когда я встретила Абалин, дождя не было, хотя небо затянуло покрывалом обманчивых фиолетовых облаков, которые обычно клубятся и проносятся мимо, заставляя вас предположить, что может пойти ливень. Было ветрено, и в воздухе определённо ощущался запах дождя. Поэтому в тот день, два года и четыре месяца назад, я вырядилась в галоши и плащ, не забыв прихватить зонтик. Закончив с работой, я возвращалась домой с автобусной остановки. Стоял один из последних прохладных июньских дней, погода ещё не успела стать жаркой, а воздух липким. Под низко нависающим сводом облаков воздух казался сладким, а кроны деревьев выглядели такими зелёными, что казались искусственными. Заметьте, не чрезмерно яркими, а словно бы достигшими той степени зелёного цвета, насыщенного и пышного, какой не может существовать в природе. А если и может, то человеческий глаз, вероятно, не в состоянии его воспринимать. Я вышла из автобуса на Вестминстере и пошла по Парадной улице, с обеих сторон засаженной высокими зелёными каштанами и дубами, что-то нашёптывающими друг другу в вышине. Слева от меня раскинулось открытое пространство Тренировочного комплекса Декстера, который теперь превратился в обычный парк, несмотря на сохранившееся старое название. Впереди, с южного края тренировочного поля, на Крэнстон-стрит возвышалась Оружейная палата, похожая на сказочный замок, с её высокими зубчатыми башнями и полированными жёлтыми кирпичами, резко выделявшимися на фоне облаков. Оружейная палата, от которой происходит название моего района, на самом деле больше не имеет никакого отношения к оружию. Мне приходит в голову, что многие вещи в Провиденсе уже не те, что были раньше, но никто так и не удосужился дать им новые имена, а ведь старые названия могут ввести вас в заблуждение и сбить с толку.