Четвертое крыло

Затем он наклонился еще ближе.

– Устранить врага до битвы – это очень умно, вот что я тебе скажу, – прошептал он, и его теплое дыхание вновь коснулось моего уха.

О боги. Он знает, что я делала. Боль в руке – ничто по сравнению с тошнотой, подкатывающей к горлу при мысли о том, что он может сделать с этим знанием.

– Проблема в том, что если не проверять себя во время вызовов, – он провел кинжалом по моей шее, но теплой струйки крови не было, поэтому я знала, что он не порезал кожу, – то ты не будешь становиться лучше.

– Ты бы предпочел, чтобы я умерла, без сомнения, – ответила я, вжимаясь лицом в коврик.

Это было уже не просто больно, а унизительно.

– И лишиться удовольствия от твоего общества? – усмехнулся он.

– Я, блядь, ненавижу тебя, – слова вылетели раньше, чем я успела закрыть рот.

– Не ты одна, так что это не делает тебя особенной.

Давление ушло с моей груди и руки, когда он поднялся на ноги, отбрасывая кинжал в сторону Даина.

У меня остались последние два, и теперь возмущение и гнев намного перевешивали страх.