Пепел и перо

– Хорошо, – сказал тот, – заходи обратно. Ты, в накидке. Выходи.

– Это не накидка, – сказала Халила, когда вышла в коридор. – Это называется хиджаб. Или платок, если хотите.

Охранник неуверенно осмотрел ее с ног до головы. Он явно не был знаком с традициями, какими руководствовалась Халила в выборе одежды; Глен в своих поношенных штанах его не смущала, а вот платье Халилы определенно смутило.

– К стене, – сказал он. Халила послушно подошла к стене, и, хотя ее явно не радовало то, что кто-то к ней прикасается, особенно так своенравно, она ничего не сказала, пока мужчина ее обыскивал. – Хорошо. Развернись.

Халила развернулась и направилась было обратно в камеру. Однако мужчина вытянул руку, останавливая ее.

– Нет, – сказал он. – Сними платок.

– Это против моей религии. Неужели никто здесь не верит в пророка, мир и благословение его имени? Вот. Я сняла шпильки со своих волос, – сказала Халила и вытянула руку, в которой лежали заколки. – Больше мне нечего прятать. Клянусь.

– Я не верю твоим клятвам, профессор, – сказал мужчина и без предупреждения развернул Халилу, схватил за край хиджаба и дернул. Халила невольно откинула назад голову, когда платок упал, и тихо охнула от негодования и ужаса, схватившись за платок. Мужчина толкнул ее к решетке камеры, схватив за шею: – Стой смирно!