Корень зла среди трав

– Умница. Очень красивая картина, – похвалил он.

Августа коснулась экрана, и он погас.

Когда они добрались из Бронниц до Чехова, патологоанатом Сиваков, прибывший в морг спозаранку, уже находился в процессе вскрытия, как он любил цитировать даосов «в середине потока». Полковник Гущин забрал у его помощника только защитную маску, от костюма отказался, потому что боялся в нем вспотеть и простудиться под кондиционером. Секунду поколебавшись, он зашел внутрь. В прежние времена визиты в морг на вскрытие жертв давались ему с великим трудом, он даже в обморок падал не раз. Сиваков, его старый приятель, специально для него всегда держал в запасе «ватку и нашатырь». Однако после тяжелой болезни и ранения полковник Гущин начал относиться к смерти и всему, что с ней связано, иначе. Клавдий Мамонтов замечал в нем некую необратимую метаморфозу, она касалась и посещений прозекторской. Сам Клавдий испытывал к вскрытиям стойкое отвращение. В местном городском морге не имелось новшеств типа стены из стекла, через которую можно наблюдать сам процесс работы патологоанатома, поэтому, стиснув зубы, Клавдий тоже переступил порог анатомического зала. Что касается Макара, тот попер следом за Гущиным как танк, излучая деятельное любопытство и почти алчный интерес к происходящему. Помощник Сивакова вручил им защитные маски и мазь для носа от трупной вони.