Хорошая сестра

Больше всего она любила издеваться надо мной из-за еды.

– Опять на кухне, Роузи-Пампушка? – припевала она по малейшему поводу, глядя на меня игриво. – Знаешь, как говорят? «Сейчас вкусняшка, а потом жир на ляжках».

Если бы мне хватило смелости показать ей, что подобные комментарии меня расстраивали, то в ее глазах я была бы слишком чувствительной, что для нее непростительно. И это было до того, как у меня нашли диабет и мне хотелось есть и пить постоянно. Я старалась не есть слишком много и, конечно, не хотела натыкаться на мамину критику, но ничего не могла с собой поделать. Я неизбежно снова оказывалась на кухне. Не важно, что Ферн ела вдвое больше меня, ей мама и слова не говорила. Однажды я спросила ее, почему она не делает Ферн замечаний, а она просто пожала плечами, будто ответ очевиден: «Потому что Ферн может позволить себе есть, все что захочется, у нее мой метаболизм».

Она была права – внешне Ферн была копией мамы. Обе высокие и такие худые, что локтем нечаянно могли бы проткнуть человека насквозь. У Ферн были мамины волосы, волнами ниспадавшие на плечи, золотистые с медным отливом. Я не понимала, как мы можем быть близнецами. Рядом с Ферн я чувствовала себя неприметной подделкой, причем началось это до того, как мама решила обратить на это мое внимание.