Председатель

* * *

Странно. Я слышал, что перед смертью перед глазами прокручивается вся наша жизнь. Но тогда, почему, чёрт побери, я наблюдаю за жизнью совершенно незнакомого мне паренька? Иногда как будто со стороны. А иногда, словно я это он. Некий Александр Филатов.

Быстрой, но яркой вспышкой промелькнули детские годы в полуразрушенной после войны деревеньке где-то под Москвой. Доброе лицо бабушки, которая почему-то часто плакала, но очень его (но как будто меня) любила, парочка других детей в бедной изношенной одежде, с которыми мы часто играли на улице, а потом бабуля умерла, когда мне исполнилось лет семь, и я (он?) оказался в детдоме. Переполненном детдоме, где многим детям не повезло даже часть жизни провести в семье. Тогда я впервые услышал дату – 1952-й год. Сам я только по рассказам родителей знал, как тяжело тогда людям приходилось, родился то я только в 65 м, а что-то начал понимать только в относительно сытые 70е. И лишь теперь глядя глазами Филатова на всю эту бедность и разруху вокруг, в полной мере осознал, какую огромную работу проделали тогда советские люди, чтобы жизнь снова вернулась в нормальное русло.