Двоюродная жизнь

Как давно! И как быстро все изменилось снаружи.

Он два дня осторожно бродил по поселку. Ночевал в сгоревшей фабрике – натаскал туда еловых веток. Ел галеты по чуть-чуть. Людей на улицах почти не было, а которые были – пробегали мимо, так что и не спросишь ничего. Из уличных громкоговорителей доносились новости и музыка. Из новостей – события в Сенегале и Кампучии. Из музыки – сюита из балета Стравинского «Петрушка».

На третий день Кирилл набрел на костер. Вокруг сидели молодые ребята и девчонки. Подошел. Долго стоял. Потом присел на бревно рядом с одним. Вытащил из рюкзака последние галеты.

– Ух ты! – усмехнулся парень. – Столица? Сам тоже столичный?

– Ага. По закону, – сказал Кирилл. – СЖ.

– У нас два сэжешника было в прошлом году. Один вроде утопился, – парень показал на озеро, блестящее сквозь деревья. – А другой ломанулся на выход. Прошагал две версты, а тут дрончик прилетел, и его чпок! Зовут тебя как?

– Кирилл! – он протянул руку.

– Давид! – сказал парень.

Да, да, конечно. Последний приступ почвенности, лет десять-двадцать тому назад. В тюрьме ему рассказали. Мода на библейские имена. Саул, Соломон, Моисей, Мельхиседек.