Камень. Книга одиннадцатая

– У меня и так личное дело ломится от подобных записей. Боюсь, подвиг с разделыванием никто не оценит.

И опять задумчивый взгляд колдуна, закончившийся тяжелым вздохом:

– Не оценит, говоришь? Царевич, ты у нас отпрыск крайне аристократических родов, а значит, и жизни во всем ее пошлом разнообразии не видел. Народ же наш российский в основной своей массе от природы опытен, хитер и мудр. И этот народ на стенах в мужских уборных прямо над писсуарами любит писать разные мудрые мысли, например, «не льсти себе, подойди поближе». Намек понял, царевич?

– Понял, – кивнул я. – Значит, будем перманентно увеличивать количество записей в своем личном деле.

От дальнейшего продолжения разговора «матерого дяденьку» и «едва оперившегося юнца» отвлекло какое-то движение: оказалось, вниз на причал с яхты спрыгнули двое: японский принц Акихито и индийский принц Ранбар, – которые бодрым шагом подошли к Прохору и о чем-то с ним заговорили. Я почуял, как напрягся Кузьмин:

– Так и знал! – зашептал он. – Азартный Ранбарчик до сих пор не может простить Прошке свои регулярные поражения двадцатилетней давности! Как бы ситуация при таких раскладах не вышла из-под контроля!