Егерь императрицы. Гвардия, вперёд!

– Да кто же его знает? – ответил Лужин, засовывая тряпицу с медалями в ранец. – Так-то вроде не ругался никто. Но полковник, он, конечно, хмурый. А чего, наградами, говорят, обошли наших офицеров. Вон на нашего ротного тоже ведь хотел «Георгия» повесить, ан нет, теперяча только Измаильский крест он получит.

– Ну-у, бывшему ротному, Ширкину, который на заместителя в первый батальон перешёл, и Бегову с первой роты «Георгиев»-то ведь дали, хотя наш Захарович, он в геройстве их точно переплюнет, – проворчал Быков. – Как же, из простых солдат ведь наш ротный командир вышел, а значится, молчи и за спинами тех, кто из господ родом, стой. Вона младшему Милорадовичу не поскупились, чай, всё дали.

– Ты, Егор, это, ты бы не болтал, а?! – нахмурился Лужин. – Я, конечно, и сам за нашего Тимофея Захаровича печалюсь, но ты уж тоже эдак вот палку-то не перегибай. Воробьёв, он, чай, из нашинских, из нижних чинов в батальонные офицеры вышел, а вот же погляди, сегодня его «Георгием» наградили. Тут, знаешь, всё очень тонкого ума дело, большому начальству ему ведь завсегда виднее, кого и как награждать. Егорову Ляксею Петровичу тоже вон такой же Измаильский крест, как и всем остальным офицерам, пожаловали, а чего он, бо́льшего не достоин, что ли? Отчаянной храбрости командир, с того света, можно сказать, только недавно вернулся. Но вот же обошли. И не печалится он по этому.