Белые искры снега

Несколько фотографий я, с позволения крестной, забрала себе и хранила как зеницу ока. И если честно, изредка мысленно разговаривала с мамой, надеясь, что звезды не мешают ей меня слышать.

Когда я была маленькой, няня часто говорила мне, что мама стала ангелом, звездой на небе. Няня, конечно, была тем еще баяном, явно начитавшись сказок Андерсена, но я ей всецело верила, и когда мы выходили гулять на улицу вечерами, все время задирала голову вверх и смотрела на темное небо в поисках маминой звезды. Няня только улыбалась и помогала мне ее искать.

Смотреть на небо я перестала после того, как отец однажды увидел нас во дворе и сказал строго: «Хватит. Вы бы лучше ее алфавиту учили, а не глупостям. Девочка, на небе – звезды. Звезды – это небесные тела. Твоей мамы там нет». Тон у него был при этом такой сердитый, что я, помнится, очень испугалась. И няне пришлось весь вечер успокаивать меня.

Об этом я, конечно, никому не рассказывала и крестной – тоже, но она и без подобных рассказов знала мое отношение к отцу. Матильда не говорила про него ничего плохого, просто сказала, что не хочет, чтобы он узнал о наших встречах, но мне казалось, что она его презирает. Я тоже не хотела, чтобы отец узнал о крестной. Хотя, наверное, даже если бы он и узнал, ничего страшного не произошло бы. Думаю, он уже вычеркнул меня из жизни, как сон – не как страшный, а как абсолютно бесполезный, с дурацким сюжетом.